В далеком 1937 году французский режиссер Жан Ренуар снимает художественный фильм "Великая иллюзия". Режиссер этот уже многие десятилетия считается классиком мирового кино, а его детище — одним из лучших фильмов за всю историю киноискусства на планете Земля.
Не буду говорить о художественных достоинствах фильма, которому посвящена целая литература, и игре таких актеров, исполнителей главных ролей, как Жан Габен, Марсель Далио, Пьер Френе, Эрих фон Штрогейм.
Думаю, что качество фильма вполне успешно осмыслено кинокритиками и историками кино. А вот что не очень осмыслено, так это пафос и сюжет "Великой иллюзии".
Итак, на дворе 1937 год и у власти в Германии уже четыре года нацинал-социалисты во главе с Гитлером. Преображение Германии под их руководством идет полным ходом. Демократия в этой стране кажется населению далеким пережитком ужасного прошлого, а немецкие евреи попросту объявлены вне закона. В свободной Европе происходящее в Германии, напротив, кажется чудовищным вывихом настоящего. Как же так? В просвещенной европейской стране официально осмеяны идеи Просвещения, а либеральные ценности точно так же, как евреи, объявлены вне закона.
Да может ли такое быть?
И вот в Европе снят гениальный фильм, открыто проповедующий разумное, доброе, вечное. По фабуле этой истории три французских офицера во время Первой мировой войны оказываются в немецком плену и постоянно совершают попытки побега. Европейская война европейской войной, а европейский гуманизм европейским гуманизмом. И этот гуманизм в Европе, во всяком случае в Германии и во Франции, кажется, уже навсегда, даже если они и воюют между собой. Ни немецким охранникам, ни их пленникам-французам просто в голову не может прийти, что отношения между людьми могут быть какими-нибудь другими, кроме человечных. Заодно поднимается и национальный вопрос, да еще в его еврейской ипостаси. Один из трех французских офицеров, главных героев фильма, конечно, еврей. И на примере этого образа режиссер в противовес нацистской идеологии утверждает следующую незыблемую ценность либеральной теории: евреи Франции — это неотъемлемая составляющая часть французской нации, а антисемитизм суть пережиток Средневековья, которое просто не может вернуться в Европу в век торжества модерна.
И со всей мощью художественного гения режиссер и актеры успешно доказывают это от начала и до конца фильма.
И у меня, зрителя, нет никаких оснований сомневаться в их правоте. У меня лишь есть знание истории, которая показала, что для французских и австрийских евреев все — и очень скоро — обернулось совсем не так, как должно быть по либеральной теории и традициям гуманизма.
И каково же было еврею, поверившему гениальному французскому режиссеру-гуманисту, оказаться в безвыходной ситуации, когда его и его семью через какие-то четыре года после выхода в свет шедевра гуманистического искусства — художественного фильма "Великая иллюзия" — выволокли вместе с семьей из его французского дома французские полицейские? Что произошло дальше с евреем, решившим, что он и впрямь неотъемлемая часть французской нации? А дальше его и его семью погрузили во французский автобус, который французский водитель доставил к поезду смерти на французский вокзал.
И это не теоретический спор европейских сионистов с европейскими либералами. Это европейская практика, стоившая жизни шести миллионам мирных граждан Европы еврейского происхождения — начиная от детей и беременных женщин, кончая глубокими стариками.
И то, что один из величайших актеров французского кино Жан Габен, создавший незабываемый образ французского офицера, выходца из простонародья, в фильме "Великая иллюзия", вернулся после многих испытаний в Париж не как киноартист, а как солдат-победитель на броне танка, увы, ничего не меняет в земной судьбе людей, поверивших в то, что либеральные ценности сами по себе могут уберечь хоть кого-то от дикости и мракобесия.
Поэтому когда сегодня русский еврей в России слышит рассуждения президента Путина о том, что евреи — это один из коренных народов России, пусть он не чувствует себя в полной безопасности в связи со своим еврейским происхождением, потому что уже завтра он может услышать совсем другие слова о месте евреев в России. А если он в этом сомневается, то пусть вдумчиво посмотрит великий фильм 1937 года гениального французского режиссера и вспомнит, что через какие-то три-четыре года произошло с французскими евреями в центре Европы.
Разумеется, и российским либералам следует задуматься о своей ответственности перед людьми любого этнического происхождения, когда они предлагают народам разные национальные проекты в духе идей гуманизма. Да только не знают, смогут ли они эти идеи надежно защитить с оружием в руках.
